Марлен Дитрих и немецкое кабаре начала ХХ века

Кабаре «Эльдорадо»

Одним из самых модных кабаре в Берлине 1920-х годов стало «Эльдорадо». Спецификой этого заведения была его трансвеститская направленность. Впрочем, «Эльдорадо» посещали далеко не только гомосексуалисты и лесбиянки. Здесь можно было встретить и правительственных чиновников, и крупных предпринимателей, и, конечно же, многочисленных представителей богемного мирка — художников, актеров, писателей. Главным развлечением новичков в «Эльдорадо» было угадывать, кто из посетителей на самом деле леди, а кто джентльмен, что удавалось далеко не всегда. Не только женщины научились ловко носить мужской костюм и курить сигары, техника переодевания и макияжа у мужчин тоже достигла весьма и весьма высокого уровня.

Наркотический угар и сексуальная свобода, впрочем, хотя и стали важными приметами времени, вовсе не мешали развитию и процветанию жанров кабаретного искусства, никак с ними не связанных. Большую часть из поистине огромного количества развлекательных заведений Берлина составляли третьесортные однодневки, однако далеко не все были таковы. Именно в 1920-е годы в немецких кабаре зазвучали имена и песни Курта Тухольского, Вальтера Меринга, Фридриха Холлендера. К деятельности кабаре был привлечен и Бертольд Брехт, в молодые годы уже получивший некоторый опыт в этой области в Мюнхене. Под очевидным влиянием музыкальных кабаретных номеров были созданы его знаменитые зонги, написанные в сотрудничестве с Куртом Вайлем, который к тому времени, после постановки оперы «Протагонист» на либретто Георга Кайзера в Дрездене, окончательно утвердился в своем театральном призвании. Его первой совместной работой с Брехтом стала короткая «Махагонни-опе-ра», после скандального успеха которой была написана полноценная опера «Возвышение и падение города Махагонни». В сотрудничестве Брехт и Вайль создали оперы «Счастливый конец», «Человек, всегда говорящий „да"», балет с пением «Семь смертных грехов» и, конечно, знаменитую «Трехгрошовую оперу».

Пышным цветом, особенно в конце 1920-х годов, цвела политическая сатира. Главными выразителями «злобы дня» стали конферансье, чья роль в кабаре значительно возросла. Манера их поведения на сцене, развязная, ироничная и порой оскорбительная, напоминает ту, в какой обращались со зрителями из парижских буржуа еще в «Черном коте». «Мои дорогие дамы и господа, вы — в первых рядах! — говаривал конферансье КаДеКо („Kabarett der Komiker"). — И без того мало приятного каждый вечер смотреть, как вы едите, но слышать, как вы едите, поверьте, выше моих сил».

С приходом к власти Гитлера в 1933 году кабаре стали одними из первых жертв нацистского террора. В ответ на выкрик из зала «Грязный еврей!» Вернер Финк, конферансье кабаре «Катакомбы» («Die Katakombe»), не моргнув глазом отвечал: «Боюсь, вы ошибаетесь. Я только выгляжу таким умным». Нацисты подобного рода остроты долго терпеть не стали. Судьба не эмигрировавших вовремя артистов и авторов кабаре сложилась печально — большинство из них были арестованы или покончили с собой.

На этом, собственно, история немецкого кабаре начала XX века заканчивается. Попытки возродить его предпринимались после войны, однако оно стало другим. Трудно, в самом деле, вообразить в послевоенной Германии искусство, полное той бесшабашности и легкомыслия, которыми наполняла кабаре неповторимая атмосфера рубежа веков, а потом — «золотых двадцатых». Однако для завершения истории недостает еще одного имени.